Социум. То, в чем мы все ежедневно живем. Просыпаемся со звонком социума над ухом - тебе пора в школу\на работу. Одеваемся в социум. Едим социум. Едем на работе на социуме. Работаем социумом и с социумом. Мы даже спим внутри социума.
Социумы бывают очень разными. Но поскольку статья у нас тут о Хаусе, который живет\одевается\ест\спит и работает с социумом американским, то и поговорим о нем. Я уже довольно долго разпинался о том, как ужасна американская цивилизация при всем внешнем благополучии. Разумеется, где-то не обошлось без сгущения красок. Не все всегда настолько жестко и жестоко, вы, я думаю, это и сами понимаете. Где-то еще осталась человечность, но точки кипения - они именно таковы, как я описал. Но речь не о них. Я хочу поговорить о людях, которые составляют этот социум и на этот раз речь пойдет не о психологической стороне вопроса, а о социальной и моральной.
Для примера далеко ходить не нужно - перед нами великолепный мини-социум одной отдельно взятой Обучающей больницы Принстон-Плейнсборо. Хаус, Кадди, Уилсон, Кэмерон, Форман и Чейз. Всего шесть человек, которые раз за разом на протяжении уже более пяти сотен серий разыгрывают живейшие пассажи из личной, больничной и социальной жизни. Богатейший материал для диссертации, но поскольку я во-первых не умею их писать, во-вторых на доктора социологии не претендую, а в-третьих не хочу терять благодарных читателей, ограничусь несколькими абзацами.
Итак, что представляет из себя команда Хауса? Это три человека разных медицинских специальностей. Три разных характера. Три профессионала, которые пришли на эту работу, дабы учиться у лучшего диагноста на всем земном шаре. И все было бы прекрасно, если бы этот самый диагност не был Хаусом.
Американский социум очень хорошо маскирует всю свою гнилостность под поверхностным дружелюбием и налетом искусственной душевности. Держится вся эта мутная пелена морока ровно до того момента, пока не появляется кто-то, кто плевать хотел на правила игры социума. Тот, кто ставит эксперименты на, ничего не подозревающих, окружающих людях. И тогда вся пелена фальшивого благополучия трещит по швам и разползается грязной половой тряпкой, обнажая искалеченные сознания людей.
Форман крадет статью Кэмерон. Та шокирована. Ее воспитывали совсем по другому. Но Форман уголовник. Его никто не перевоспитывал и не устраивал ему катарсис. Это означает только одно - как бы он ни одевался в лучшие костюмы и не хотел казаться лучше, чем есть - он всегда был и останется безпринципным гадом, карьеристом и самовлюбленным эгоистом. Он не умеет дружить, такие как он вообще не приемлют искренних чувств, зато очень неплохо умеют заключать на них (на чувства) контракты. Это как нельзя лучше подходит к американскому образу жизни, и поэтому у Формана были все шансы преуспеть в его мире. Не подвернись ему Хаус.
Надо отдать должное этому небритому цинику с искалеченной душой и телом - он не преследует почти никаких личных интересов. Он просто являет собой некую сущность, при контакте с которой, любой человек меняется. Это его природное свойство, если хотите. Причем меняются все по разному. Кто-то в лучшую (хотя редко), кто-то - в худшую (гораздо чаще) сторону.
Форман, к примеру, нахваталсся от Хауса привычек переть напролом и доказывать свою правоту и делать так, как считает нужным - несмотря на правила, приказы, незыблемые устои общества. Это можно назвать его карой за безпринципность и эгоизм - когда он решил уйти из больницы и самолично возглавить отдел диагностики в другой клинике, ему вполне недвусмысленно намекнули, что он, видимо, слишком долго проработал с Хаусом. И что терпеть его самоуправство они не намерены больше ни минуты.
Все верно. Американское общество зиждится на неукоснительном и тщательнейшем соблюдении инструкций, которое само для себя пишет. Если человек умирает, и у кого-то есть безумная, противоречащая всем правилам идея, которая с шансом в 50% может этого человека спасти - будьте спокойны, его заткнут и обломают всю инициативу на корню. Зато у кровати умирающего соберутся с самыми что ни на есть сочувствующими улыбками, завалят цветами и соболезнованиями, а также - очень мягко и доступно объяснят, почему ему придется именно умереть, а не выжить. Такова западная медицина, целиком состоящая из закостенелых догм, нерушимых авторитетов, покрывшихся пылью, ибо их боятся трогать - а вдруг рухнут и придется стоять над обломками, разводя руками, и недоумевая, на кого же теперь ссылаться?
Хаус, разумеется, плевать на все это хотел. При том он слишком гениален, чтобы это наплевательство могло ему помешать жить дальше, поэтому Кадди и держит его при себе, причем держит, прикрутив для надежности ремнями, приковав цепями и выдавая иногда порцию "сладкого", в качестве поощрения. Впрочем, я отклонился.
С Форманом, вроде как разобрались. Циничный эгоист наказан, вернулся на прежнее место и покорно терпит все издевки, которыми Хаус его награждает, признавая, что был де неправ, и постарается исправиться. Остаются Чейз с Кэмерон. Первый - сынок богатого и знаменитого врача, которого всеми фибрами души лютобешано ненавидит, избегает с ним встреч и вообще страдает от кучи комплексов, которые тщательно маскирует. Весьма наивен, пластичен, приспособляется под любое руководство. Готов доносить на кого угодно, в зависимости от того, какие блага ему за это посулят.
Вторая - столь же наивная, девочка "ля-ля-ля", готовая жалеть весь мир и даже Хауса. Но тому это неинтересно. Поэтому он над ней издевается настолько жестко, насколько ему не лень, и ставит перед неразрешимыми выборами - просто чтобы посмотреть на реакцию. Впрочем одними издевками все не ограничивается... Эта парочка (Чейз и Кэмерон) не представляла бы для нас ни малейшего интереса, если бы они действительно не были парочкой в буквальном смысле слова. Причем от их мрачного траха в подсобке веет таким омерзительным цинизмом, что не многие вообще врубаются в этот угол наклона. Со стороны это кажется чем-то совершенно невинным и даже прикольным, а ужасать начинает, лишь когда пересмотришь все сезоны разу по третьему и начнешь въезжать в общую философию сериала (впрочем, я наверное, исключение, ибо меня отвратило сразу же и навсегда).
Добавить тут, в общем-то нечего - у них просто животный секс, причем они говорят о нем чуть ли не вслух перед всеми, так, будто обсуждают вчерашний эпизод телесериала. Здесь даже рядом нигде не валялось стеснение, стыдливость, или уважение к таинству самого процесса. Они не собираются прекращать это занятие по доброй воле, просто потому что им это нравится. Хотя они оба прекрасно понимают, что никакого чувства между ними нет в помине. Это прямой аналог спаривания животных, собак в подворотне... Правда, тут все еще хуже, ибо животные продолжают свой род, здесь же имеет абсолютно низменное удовлетворение своей потребности в сексуальном наслаждении. Деградация в прямом смысле слова.
Зачем я вообще завел об этом разговор? Да затем, чтобы объяснить - вся эта мерзкость - тоже следствие жизни бок о бок с Хаусом. Он отбивает у души человека тягу ко всему красивому, утонченному. Вернее не так - он дает понять, что при работе с ним все эти высокие мотивы лучше оставлять за дверью госпиталя. Во внерабочее время - предавайся им, сколько душа пожелает. А на дифференциальном диагнозе лучше предъявить в развернутом виде аналитическое безпристрастное мышление, нестандартность подхода и готовность к риску...
Но немногие могут во-первых осознать этот посыл, а во-вторых - суметь ему последовать. Вот и получается, что из душевно и духовно здоровых людей, с неплохим будущим, прямо на наших глазах вылепливаются душевно-неполноценные лузеры, неспособные любить, неспособные сопереживать, а способные лишь топтать головы нижестоящих и карабкаться вверх по карьерной лестнице.
Впрочем, возможны варианты. К примеру, Кэмерон Хаусу так и не удалось сломать до конца. И это при том, что ломал ее не только Хаус, но и Форман - вспомните хоть тот эпизод, где он ее ткнул отравленной иглой, чтобы "приобщить к разкрытию диагноза". Казалось бы - вцепись ему в горло, он ведь тебя убить мог! Но она по-прежнему мило щебечет с ним при встрече, так, слово тот не демонстрировал качества последней сволочи во время работы с ней плечом к плечу. О чем это говорит? О всепрощении? Может быть - в случае с Кэмерон данный дебилизм очень даже возможен. Но скорее всего это говорит о том, что, как это ни печально, Кэмерон - это всего навсего еще одна клетка в американской общественной системе, которая воспринимает хамство и сволотизм как один из пунктов инструкции, а душевное общение с мразями - как другой пункт инструкции, и в итоге мы получаем идиллический рождественский ужин при свечах с человеком, который ей не друг (сам впрямую сказал) и не брат, а очень даже конкурент, совершенно чужой и очень неприятный.
В общем, глядя на всю картину, в целом, рыдать хочется горючими слезами. Хочется схватить каждого из этих людей за шкирку и хорошенько встряхнуть, чтобы они наконец очнулись от своего сомнамбулической сна, который зовут жизнью, проорать в ухо что нибудь отрезвляющее, чтобы привести в чувство и заставить, наконец, открыть глаза!
Однако, Кэмерон об этом яростном желании не осведомлена, а потому отнюдь не рыдает, а спокойно живет дальше. Она ушла в скорую - зачем? Во-первых, разумеется, чтобы быть от Хауса подальше. Этакий инстинкт самосохранения. Во-вторых, чтобы залечить свои раны, или то, что она сама считает ранами. В-третьих, чтобы приносить этому миру хоть какую-то пользу. Потому что в команде Хауса она реально не сделала ничего выдающегося, если не считать нескольких приобретенных смертельно-больных друзей.
В общем, это не худшее, что могло с ней произойти. Чейз, в общем-то тоже в накладе не остался, хотя с него все течет, как с гуся вода. Ему на все плевать и он всегда приспособится к чему угодно. Так что тут механизмы Хауса, если и сработали инверсионно, то явно не возымели своего полного, потенциально возможного действия. Однако, удары были сильны и личности, безусловно, серьезно деформировались, об этом забывать нельзя ни в коем случае.
К слову сказать, их помолвку (Чейза и Кэмерон) я не возьмусь трактовать с точки зрения побуждений искалеченной Хаусом психики. Не знаю, что ими двигало, но - с точки зрения здравомыслия - пусть уж лучше так, чем если бы они разбежались. Быть может, в конце концов их озарит, и они сумеют полюбить друг друга по-настоящему. Кто знает.
Ну и наконец - верхушка айсберга. Кадди-Уилсон-Хаус. Второму я до сих пор не уделял вообще никакого внимания, причем вовсе не из-за того, что он еврей, а потому что к слову как-то не приходилось. Ну так вот. Уилсон для Кадди - это такой трамплин, с которого она очень любит прыгать в Хаусовские болота. Ей почему-то кажется, что так будет безопаснее, что ли... Это очень четко прослеживается на протяжении всего сериала, и означает, что как бы Хаус не высмеивал Уилсона, тот для него, на самом деле, наиболее значимая личность во всей его никчемной жизни.
Уилсон для Хауса - Это во-первых объект безконечных тренировок дедукции и интуиции. Во-вторых, как я уже говорил - эликсир озарения, ибо в основном именно в разговоре с Уилсоном Хауса "осеняет" очередная гениально-простая догадка. Это стоит дорогого (жизнь человека на западе, как ни страно, стоит либо очень и очень дорого, либо совсем ничего - зависит от ситуации), поэтому удерживается данная схема в равновесии всеми возможными силами - со стороны Кадди и Уилсона, разумеется. Ведь если Хауса некому будет осенять, он попросту не сможет нормально работать. Даже викодин не поможет.
Еще Уилсон для Хауса - это такой специальный человек, с которым можно... гм, ну поговорить что ли? Да, потому что с остальными ему "скучно" (с) сам Хаус. Выглядит это следующим образом - Хаус встает, с важным видом выбирается из кабинета и направляется к выходу на балкон - идти нормальным путем ему лень. Он перебирается через ограждения и вламывается в кабинет Уилсона, который по несчастью находится на другой стороне балкона. При этом не учитывается ни то, занят ли Уилсон ("- Она умрет? -Да! - До конца консультации?!"), ни - хочет ли он вообще с кем-то общаться (- Дверь была закрыта! - Это значит: "Я никого не желаю видеть!"), ни - гложет ли его самого что-то внутри. Впрочем по поводу последнего Хаус обожает докапываться совершенно самостоятельно, при помощи своей любимой дедукции. Обычно он это делает правильно, попутно разкладывая самого Уилсона и все его мысли и побужденния по полочкам настолько четко, что становится непонятно, как тот до сих пор его терпит, вообще.
Ну так вот, а вломившись в кабинет, Хаус начинает ИЗЛАГАТЬ. Излагать он может как какие-то свои умозаключения, так и совершенно досужие мысли, так и вовсе - ничего. Он может просто ворваться в кабинет, рухнуть на кушетку, и притвориться, что валяется там уже битых полгода. И лишь когда Уилсон сподобится поинтересоваться, какого ему, собственно, черта понадобилось на этот раз - он начинает что? Правильно, ИЗЛАГАТЬ!
Короче, жизнь между этими двоими бьет ключом (иногда по голове и больно). И все было бы понятно, если бы не одно но - то, что все всегда упускают. А как ко всему происходящему относится сам Уилсон? Вопрос тем интереснее, что он своего мнения - ни мнимого, ни искреннего - не выражал вообще никогда. Увольнялся - да, было дело, ругался, напивался с горя и радости, пытался призвать к порядку, урезонить, и в конечном итоге все время капитулировал.
Правда, подкладывал он пару раз Хаусу очень неслабую хрю-хрю в мешочке - но Хаус, в общем-то сам виноват, ибо нельзя быть таким доверчивым, если мизантропируешь направо и налево.
А относится, он (следуя все тому же дедуктивному методу) ко всему хаусовскому бардаку - попросту никак. То есть, если учесть, что он никогда яростно не выступал ни за его методы, ни против их, не пытался как-то его поменять, а напротив - довольно часто попросту отмахивался от его детских забав, то можно с уверенностью сказать, что все эти социальные, личностные и культурно-провокационные эксперименты его совершенно не интересуют. Интересует его, как истинного еврея лишь он любимый - его жизнь, его карьера, его дела. Все остальное - не более, чем приятное дополнение.
Хотя, положа руку на сердце - чистокровным евреем Уилсона назвать ну никак нельзя. Слишком совестлив. Слишком мягкосердечен. Слишком порядочен. Хотя, с другой стороны из самых лучших побуждений он заложил Хауса полицейскому инспектору (серия эпизодов про то, как Хауса пытались засудить за поддельные рецепты на викодин). Такой вот неоднозначный, многогранный и очень непростой персонаж получается. При всем этом он - один из важнейших винтиков в сюжете Хауса, без него все разсыпалось бы на составляющие, можно гарантировать с уверенностью. Но и какую-то заметную функцию он при этом не исполняет. Так, промежуточный шаг, между Хаусом и Кадди. А в результате получается искра такой мощи, что вся система приходит в движение, и начинает вырабатывать свои ресурсы, с КПД, стремящимся к плюс безконечности.
Такой вот интересный социум. (продолжение следует. прямо сейчас.)
|
